|
У Сантаяны написано много такого, что почти не
поддается пониманию, однако можно чуть ли не видеть, к чему он ведет. Иногда
действительно кажется, что англичанам не хватает яркости. Верно, они
продемонстрировали, на что способны, дав миру прекрасную литературу. Однако
вряд ли найдется хоть один страстный композитор-англичанин за два столетия от
Пёрселла до Элгара. Англия породила одного потрясающего художника, который
произвел целую революцию в живописи, — Тернера, но не дала ни
Микеланджело, ни Рембрандта, ни Дюрера, ни Веласкеса, ни Эль Греко, ни Ван
Гога, ни Пикассо. Тем не менее каждое лето по всей стране пышным цветом
распускаются проводимые в церковных помещениях выставки любительского рисунка и
живописи. Это в большей степени страна акварелей, а не картин маслом, миниатюр,
а не монументальной живописи. Было бы странно, если климат, в котором живут
англичане, не оказал бы на это никакого влияния.
Прошло двести лет, с тех пор как доктор Джонсон
заметил, что «когда встречаются два англичанина, они первым делом заговаривают
о погоде». Сегодня это замечание так же верно. Это в какой-то степени объясняет
общенациональную зацикленность на погоде, когда телевизионные прогнозы погоды в
Англии, основанные на анализе данных в Брекнелле и представляемые в характерном
сдержанном ключе с применением традиционной технологии нехаризматичными
мужчинами и женщинами в неброской одежде, регулярно собирают аудиторию из 6, 7
или 8 миллионов зрителей. Для тех, кто привык к крайностям погодных проявлений
на континенте, этот английский бзик просто непостижим.
«В английской погоде [писал Билл Брайсон] иностранца
более всего поражает то. что особым многообразием она не балует. Все явления, которые
где-то еще придают природе оттенок волнения, непредсказуемости и
опасности. — торнадо, муссоны, свирепые снежные бураны, смертельно опасные
грозы с сильным градом — почти абсолютно неведомы на Британских островах, и, с
моей точки зрения, это просто прекрасно. Мне нравится одеваться одинаково в
любое время года».
Брайсон не отметил главного. В помешанности англичан
на погоде нет ничего наигранного: как и увлеченность сельской Англией, это в
значительной степени разительно не поразительно. Дело не в самих явлениях
природы, а в неуверенности.
Доктор Джонсон прекрасно понимал, откуда у англичан
эта одержимость погодой. Это следствие неподдельной, пусть и не
полномасштабной, обеспокоенности. «У нас на острове никто, ложась спать, не
может предсказать, узрит ли он наутро сияние небес, или они будут затянуты
тучами, убаюкает ли его в минуты отдыха дождь, или их нарушит гроза», —
писал он. Так что погода в Англии бывает самая разная, и это одно из
того немного, что с абсолютной уверенностью можно сказать об этой стране. Пусть
здесь и нет тропических циклонов, но когда живешь на краю океана и на краю
континента, то как тут быть полностью уверенным, что тебя ждет? Возможно ли,
что готовность к переменчивости небес что-то привнесла в некоторые из наиболее
бесстрастных аспектов английского характера? Если выразиться еще проще, данная
гипотеза состоит в том, как сказал Джонсон, что «расположение духа у нас
меняется так же часто, как цвет небес», отчего англичане жизнерадостны в
солнечную погоду и мрачны в дождливую. Нрав героя англичан Джона Буля, которого
придумал в 1712 году Арбетнот, «во многом зависел от атмосферы; его настроение
поднималось и падало вместе с барометром». (Для многих все совсем наоборот: на
самом деле количество самоубийств в Англии увеличивается с улучшением погоды в
апреле, мае и июне.) Англичане, похоже, верят, что благодаря климату своей
страны они стали энергичными и изобретательными, в то время как арабы,
например, под воздействием солнца оказались доведены до бессмысленной
праздности. (Кстати, так же думают и о них самих: французы, посещавшие Англию в
XVIII веке, отмечали, что в силу сочетания обильной мясной пищи и унылого
дождливого климата англичане сделались особенно подвержены меланхолии.)
Однако попытки разобраться в его влиянии мало к чему
меня привели. Один профессор из Солфордского университета с невозмутимым видом
заявил, что, по его мнению, эта тема могла бы быть интересной, тем не менее не
стоит ожидать благосклонного отношения к ней со стороны существующей науки,
поэтому «найти для нее финансирование, боюсь, будет непросто». В связи с этим и
пришлось предпринять поездку в серые официальные здания Управления метеорологии
в Брекнелле, зажатые между жилым микрорайоном и большой круговой транспортной
развязкой, — памятник протестантскому мировоззрению, согласно которому
общественные деньги следует тратить лишь на здания, внешний вид которых
свидетельствует о нравственности. Служба эта получила свой статус во время
Второй мировой войны и спасла жизнь тысячам солдат союзных армий, особенно
летчиков, для которых сведения об облачности означали защиту от огня немецких
зениток, а от предупреждения о возможном встречном ветре зависело, хватит ли у
тебя топлива, чтобы дотянуть до базы, или ты рухнешь в Северное море.
Февральский день, мимо стучит каблучками, плотнее
закутываясь в пальто, блондинка среднего возраста. «Ух, ну и холодина, верно?»
— произносит она, ни к кому конкретно не обращаясь. Из-за крашеных волос,
чернеющих у корней на проборе, она немного смахивает на русскую, и я на какой-то
миг задумываюсь: а не пытались ли русские проникнуть в Управление метеорологии,
которое до сих пор считается частью оборонной системы страны? Но нет, она не
русская: ни одному настоящему русскому и в голову не придет сказать, что в
феврале холодно. Зимой в России всегда так. Нет, только англичанин в отличие от
всех может выразить бесконечное удивление по поводу погоды. Как сетовал
американский сценарист Джордж Аксельрод: «В Англии только и делают, что болтают
о погоде. Но всем на нее абсолютно наплевать, черт возьми».
В Управлении метеорологии эта английская одержимость
сводится к перемалыванию цифр со скоростью один биллион или около того
следующих одно за другим вычислений в секунду. В течение десяти минут после
того, как заместительница начальника почтового отделения в Шотландском нагорье
отправит сводку о количестве осадков, температуре и скорости ветра,
составляется полная картина погоды в Соединенном Королевстве. Через три часа
пять минут после получения в Брекнелле сводок с острова Святой Елены, из Дар-эс-Салама,
Папеэте или Кайенны шестнадцатитонный сверхбыстродействующий вычислительный
комплекс — эта «цифродробилка» — выдает прогноз погоды для всего мира.
Испытываешь некий трепет перед тем, что можно вот так просеивать ряды цифр,
приводить их к какому-то образцу и выдавать предвидение для любого уголка
земного шара. Однако внешний вид этих парней в рубашках без пиджаков,
уставившихся на экраны компьютеров, никакого волнения не выдавал. «О нас всегда
говорят, что мы ребята немного зацикленные», — сказал их начальник в ответ
на мой вопрос, не страдают ли его сотрудники от навязчивых мыслей. Трудно было
не согласиться, глядя на помещение, заполненное спокойными вежливыми мужчинами
в пиджаках, коротковатых в рукавах, которые по выходным занимаются радиолюбительской
связью, совершают пешие прогулки и выращивают гортензии.
|