|
Автор: Джереми Диксон Паксман Англия: Портрет народа
Предисловие
Раньше быть англичанином было так просто. Из всех
народов на земле узнать англичан было легче всего — и по языку, манере вести
себя и одеваться, и по тому, как они ведрами пили чай.
Теперь все намного сложнее. Если мы по воле случая
встретим человека, твердо сжатые губы, в меру дорогая обувь и домашний вид
которого будут выдавать в нем англичанина, нашей первой реакцией станет
удивление: ведь условности, характерные для англичан, канули в Лету, и, похоже,
страну больше представляют певцы или писатели, а не дипломаты или политики.
Англичане времен империи имели британские паспорта —
как и шотландцы, валлийцы и часть ирландцев, — но им не было нужды
задумываться над тем, одно и то же быть «англичанином» и «британцем» или нет:
эти термины были, в сущности, взаимозаменяемы. Сегодня ничто так не выведет из
себя шотландца, как неточное употребление этих двух понятий, потому что кельтские
соседи Англии все больше выступают самостоятельно. Как этого и следовало
ожидать, о выборах в мае 1999 года в новый Шотландский парламент и Национальное
собрание Уэльса, которые якобы укрепляют союз, больше всего трубила
лейбористская партия (которая придумала и саму идею делегирования прав
национальным парламентам). Возможно, это и так. Однако все, безусловно,
переменилось. По крайней мере, Шотландия всегда была отдельной нацией,
сохранившей свою систему законов и образования, гражданские и интеллектуальные
традиции. Теперь у нее собственное правительство, и трудно представить
политическое образование, которое после предоставления ему власти не захочет
большего. Эти изменившиеся отношения стали отражаться и в языке. Если год-два
назад о событиях в Шотландии говорили как о региональных, сейчас о них все чаще
упоминают как о «национальных». Би-би-си даже выпустила инструкцию для
сотрудников о том, что больше недопустимо называть Уэльс княжеством.
К тому же существует проблема Европы. Кто знает, к
чему приведут коллективные амбиции или заблуждения, охватившие европейскую
политическую элиту? Если все закончится успешно, то при Соединенных Штатах
Европы Соединенное Королевство станет чем-то лишним.
Существует и разъедающее понимание, что ни Британии,
ни любой другой стране в одиночку не справиться с притоками и оттоками капитала,
а ведь это определяет, будут ли отдельные граждане сыты, или им нечего будет
есть. В каждой стране основной заботой правительства все в большей степени становится
культурный уровень своих граждан.
Эти четыре составляющие — конец империи, так называемое
Соединенное Королевство, которое трещит по швам, давление на англичан, чтобы
заставить их окунуться в Европу, и бесконтрольность международного бизнеса —
заставляют задуматься: а что значило раньше быть англичанином?
Хотя все эти вопросы связаны с политикой, данная книга
не о политике в узком смысле слова. Я решил попробовать докопаться, в чем
истоки сегодняшнего беспокойства англичан о самих себе, и с этой целью
совершить экскурс в прошлое, к тому, что создало мгновенно узнаваемый образ
идеального англичанина и англичанки, которые несли свой флаг по всему миру. А
потом попытался выяснить, что с ними стало теперь.
Определить некоторые из этих воздействий оказалось
относительно несложно. Очевидно, одно из них то, что англичане живут на
острове, а не на материке. Они родом из страны, где протестантская реформация
твердо определила место церкви. Они унаследовали твердое убеждение в
индивидуальной свободе каждого.
Другие влияния представляются более трудно
понимаемыми. Почему, например, англичанам, похоже, нравится чувствовать себя
такими гонимыми? Что стоит за английским увлечением играми? Каким образом у них
выработалось такое странное отношение к сексу и пище? Откуда эти их невероятные
способности к лицемерию?
Я искал ответы на эти вопросы, разъезжая по стране,
разговаривая с людьми и читая книги. Прошло несколько лет, я стал чуть мудрее,
и у меня теперь другой набор вопросов.
И еще я только что заметил, что пишу об англичанах
«они», хотя всегда считал себя одним из них. Эти англичане непостижимы до
последнего!
|