|
Приведя традиционный рассказ о том, как Библию
переводили на английский, Клеменс Дейн описывает в заключение встречу с женой
одного деревенского жителя, который воевал в Первую мировую, снова записался в
армию и теперь проходит службу в Южной Африке. Та показала писательнице последнее
письмо, «в котором тот справлялся о двух взрослых дочерях и маленьком сыне,
рассказывал, что мог, из новостей, переживал, что некому пахать землю, и
напоследок посылал привет и поцелуи. И затем, после подписи, добавил
постскриптум. Тяжелой рукой, более привычной к черенку лопаты, чем к перу, он
вывел: «Так что ободритесь, дорогие мои!»
По словам Дейн, эта фраза дословно взята из Евангелия
от Матфея в Высочайше Утвержденной Версии, где Христос является ученикам,
ступая по воде.
«Ободритесь; это Я, не бойтесь» [в Новой английской
Библии более неуклюжий вариант — «Мужайтесь!»]. И это «Ободритесь!» эхом отзывается
в веках [так она завершила беседу, и ее голос слышали в потрескивающем эфире
солдаты во всем мире], чтобы и сегодня быть вложенным в уста любого английского
рабочего, чтобы прозвучать как голос всего нашего Острова во всех уголках
британского мира. Это голос Кэдмона, голос Альфреда, Виклифа, Тиндейла,
Елизаветы, Кромвеля, Нельсона, Гордона — всех бессчетных известных и
неизвестных мужчин и женщин, которые сотворили Британию и сами есть Британия. И
послание это по- прежнему звучит: «Ободритесь, дорогие мои!»
В наши дни ничего подобного не напишешь, и на то есть
самые разные причины: у Англии нет даже общей веры, не говоря уже об общем
богослужении; знание Библии стало гораздо более ограниченным; современные переложения
Писания вызывают намного меньший отклик; если имена Нельсона или Кромвеля
большинству слушателей знакомы, то, услышав имя Гордона, они задумаются, имя
Виклиф им не скажет ничего, а при упоминании Кэдмона они лишь пожмут плечами.
Допуская, что могу быть неправ, я посетил секретаря
«Общества молитвенника» у нее дома в лондонском пригороде Эджвер. Марго Лоренс
неустанно борется за сохранение литургии по Книге Общей Молитвы, которая не
только была краеугольным камнем молитвенного богослужения англиканской церкви
почти со времени ее основания, но и долгие годы являлась для англичан вторым по
значению источником многочисленных фигур речи. Она встретила меня в приподнятом
настроении, так как только что испытала примерно то же, что и Клеменс Дейн.
Водопроводчик заверил, что у нее скоро снова будет горячая вода, словами «скоро
вы вернетесь к нам на землю живых».
«Ведь выражение «земля живых» взято непосредственно из
Книги Общей Молитвы!» — восторгалась она.
Общество молитвенника — это не какая-нибудь
состоятельная или модная группа влияния. Такое впечатление, что восемь-десять
тысяч его членов (никакого централизованного учета не ведется, но журнал
общества рассылается 7000 подписчиков) в основном люди, похожие на нее:
здравомыслящие, благопристойные мужчины и женщины уже на закате жизни, которые
ездят на английских машинах солидного возраста. Цель проводимой ими кампании —
религиозная, но сам вопрос имеет гораздо большую культурную значимость.
Появившаяся в 1662 году современная версия Книги Общей Молитвы, над которой в
основном работал за столетие до того Томас Кранмер, должна была, как следует из
ее названия, нести людям разделенный («общий») опыт. Она и несла этот опыт
простым и в то же время величественным языком в таком ключе, что ее слова могли
вознести к высотам духа самого косноязычного приходского священника. Они стали
настолько привычными, что 549 фраз из Молитвенника можно найти в Оксфордском
словаре цитат. Непосредственно из Молитвенника взяты такие словосочетания, как
«праздник, который всегда с тобой», «ветхий Адам», «смертельный оскал», «начать
новую жизнь», «превосходить человеческое понимание», «быть на пороге смерти»,
«оставить заблудших», и другие по-прежнему употребительные выражения.
Официально богослужение в англиканской церкви
по-прежнему основано на Книге Общей Молитвы. Но это еще одна утонченная фикция.
От кандидатов на посвящение в сан требуется проявить «достаточное знание»
данной книги и учения церкви, изложенного в Тридцати Девяти Статьях. На
практике молодые приходские священники выходят из теологического колледжа, не
зная ничего, кроме новых форм богослужения. По всей стране в церквях старые
молитвенники в черных обложках свалены в углу ризницы, а их место заняли
красные, зеленые или желтые книжечки в мягком переплете с нарисованным на нем человечком,
и их, запинаясь, читают каждое воскресенье прихожане.
«Я знаю людей, которым приходится ехать за тридцать
миль, чтобы попасть на службу, которая проводится по Молитвеннику [говорит
Марго Лоренс]. А вот духовенство допускает много своеволия. Иногда они вообще
поступают непорядочно. Я вот в понедельник получила письмо от одного человека
из Портсмута, у которого дочь вышла замуж. Они с женихом проговорили все о
венчании со священником и совершенно ясно дали понять, что хотят, чтобы
использовалась Книга Общей Молитвы. И только проходя между рядами в церкви под
руку с отцом, она услышала, как священник начинает совсем другую форму службы.
Она была в отчаянии. Но уже ничего не могла поделать».
Общество заявляет, что «держит оборону» против полного
отказа от старой литургии. Но ежегодно в несколько десятков приходов, где еще
остается Книга Общей Молитвы, приезжают новые священники. Он или она вводят «в
качестве эксперимента» альтернативные формы богослужения. Нет ничего более
постоянного, чем эксперимент в англиканской церкви.
Удаляя Книгу Общей Молитвы, духовенство просто
старается, чтобы Церковь «соответствовала». Но при этом они отсекают часть
корпуса языка, которым пользовался английский народ в течение веков. По сути
дела, нет ничего плохого в попытках сделать религию более легкодоступной, но у «экспериментальных»
альтернатив, принимаемых англиканской церковью, нет будущего: их назначение —
соответствовать лишь на какое-то время. Как выразился один историк, «молитва и тот
самый Молитвенник — не одно и то же». Всем общинам нужны берущие за душу слова,
критерии выразительности, но взамен разделенного языка англиканской церкви
англичанам предлагаются лишь наборы подхваченных на телевидении речевок: «Рад
видеть, что вы неплохо выглядите», «И наконец», «Это лишь смеха ради».
На мой вопрос, как он оценивает состояние духовности в
Англии, его высокопреподобие Дэвид Эдвардс, автор более тридцати книг о
современном христианстве, лишь уныло поведал, что «англичане утратили всякое
понимание того, что есть религия».
|