|
Глава 4
КОНЕЦ КЛАССОВОГО КОМПРОМИССА 1688 г.
И БОРЬБА БУРЖУАЗИИ ЗА ВЛАСТЬ
Французская
революция и классовая борьба в Англии
На рубеже 80-х и 90-х годов XVIII в. во внутренней
истории Великобритании не произошло какого-либо сдвига, который давал бы основание
говорить о начале нового периода английской истории. Такой сдвиг произошел вне
Англии - Великая буржуазная революция конца XVIII в. во Франции.
Отношение всех классов и группировок английского
общества к французской революции определялось не столько различиями в трактовке
происходивших во Франции событий, сколько расстановкой классовых сил в самой
Англии. На ранних стадиях революции (примерно до лета 1792 г.) борьба в Англии
развернулась между двумя лагерями - сторонников и противников революции, причем
на этом этапе широкие круги промышленной буржуазии выступали против
феодально-олигархической реакции.
Буржуазно-либеральное восприятие французской революции
как торжества «принципов 1688 г.», т.е. идей конституционализма, ярко
отразилось и в собственно политических декларациях, и в поэзии, и в живописи.
Знаменитый политический карикатурист Джемс Гилри (1757-1815) именно в связи с
первыми победами французской революции решился выступить в новом для него жанре
аллегорического рисунка. Его «Приношение свободе» изображает
коленопреклоненного Людовика XVI перед богиней свободы, которая сидит на
развалинах Бастилии. Отражая настроение радикальных кругов английской
буржуазии, Гилри в 1789- 1792 гг. всей мощью своего сатирического дара
обрушился на короля, которого он изображал скрягой и идиотом, членов
королевской семьи - пьяниц и развратников, министров, реакционеров всех мастей.
Всесильный Уильям Питт Младший представал перед зрителем в образе то ястреба,
то смерти, то ведьмы - выдумки Гилри были неистощимы.
Восторженно приняли французскую революцию и молодые
поэты складывавшейся в то время «Озерной школы» (или лэйкисты - от английского
lake - озеро) -Уильям Вордсворт (1770-1850), Самюэль Кольридж (1772-1834) и
Роберт Саути (1774- 1843). В оде «На честь взятия Бастилии» Кольридж не только
безоговорочно поддерживает и прославляет восставший народ, но и рассматривает
его как носителя справедливости. Вордсворт дважды посетил революционную Францию
и воспел ее борьбу за свободу в поэме «Описательные наброски». Сочувствуя
страдающему народу, лэйкисты в стихах этого периода резко осуждают буржуазный
строй, принесший столько бедствий и иссушающий человеческую душу. Но они могли
противопоставить этому строю только патриархальный быт прошлого,
идеализированно воспринимаемый ими как счастливый мир бездумных радостей на
лоне прекрасной английской природы.
На французские события откликнулось и «Общество
революции», созданное вигской знатью и интеллигенцией в честь «славной
революции» и призванное поддерживать в народе представление о вигах как о
защитниках демократии и вообще «принципов 1688 г.» Среди деятелей «Общества»
были такие выдающиеся политики, как великолепный оратор и либеральный демагог,
лидер вигов Чарльз Фокс, знаменитый драматург и политический деятель Ричард Шеридан,
видный ученый и радикальный публицист Джозеф Пристли, мыслитель Ричард Прайс и
др. Именно по инициативе Прайса «Общество революции» направило торжественный
адрес Национальному собранию Франции, выразив пожелание, чтобы свобода
«распространилась по Европе и по всему миру».
В речах Прайса на заседании «Общества революции» была
высказана мысль, что французская революция пошла дальше английской «революции»
1688 г., и теперь уже Англия должна догонять Францию по уровню политического
развития. Это, однако, отнюдь не означало, что он призывал к новой революции в
Англии. По существу, программные требования либеральных элементов не шли дальше
проведения парламентской реформы.
Именно в полемике с Прайсом Эдмунд Берк написал свои
«Размышления о французской революции» (1790) -книгу, ставшую своеобразным манифестом
идей английской и международной реакции. Недаром Георг III рекомендовал
«каждому джентльмену» прочесть эту книгу, а французский король Людовик XVI
пытался в последние месяцы перед падением монархии перевести ее на французский
язык. Составив себе имя либеральными нападками на торийскую олигархию 60-70-х
годов, Берк стал в конце жизни идеологом крайне реакционных кругов английского
господствующего класса. Берку не столь важно было осудить с позиций феодальной
реакции французскую революцию, сколь нанести удар по всей системе взглядов
Просвещения.
Каждый период, уверяет Берк, может развиваться лишь в
русле традиции, созданной предками, причем главным законом существования
общества является «закон сохранения» (conservation). Любая ломка общественного
и политического уклада, любая попытка создать совершенно новый порядок вещей,
построенный в соответствии с выводами разума, противоречит этому закону.
Берку удалось частично уловить слабость
просветительской социологии - ее абстрактный характер; не без основания он
указал также на значение исторической традиции в судьбах народов. Но традиция
превращалась в его трактовке в самодовлеющую и почти мистическую силу, навеки
предопределяющую политические принципы и политическую организацию данного народа.
Из его концепции вытекает не только категорическое отрицание революции, но и
специфический подход к эволюции государственных форм и политической жизни.
Изменения в государстве он считает возможными лишь в случае крайней необходимости,
и притом с наименьшим отклонением от сложившихся учреждений и принципов
управления. Такова была политическая концепция нового торизма, возглавленного
Питтом Младшим, и идеи Берка стали теоретическим обоснованием политики
всесильного премьер-министра; эти же идеи во многом характерны для всей
последующей истории торийской партии.
Прославляя феодальную эпоху, призывая вернуться к тем
временам, когда люди будто бы не руководствовались велениями расчета и разума,
Берк становится предшественником и теоретиком реакционного романтизма. Именно в
духе позднейшей художественной практики романтиков (хотя и не без влияния
сентиментальной прозы) Берк рисует образ страдающей красавицы - французской
королевы Марии Антуанетты и скорбит о том, что нет рыцарей, готовых умереть за
нее. Д. Пристли остроумно заметил, что Берк пишет о королеве, «словно рыцарь,
поклявшийся защитить ее честь».
По существу, книга Берка была призывом к интервенции
против французской революции и к террористическому разгрому либеральных и демократических
сил в самой Англии. Недаром Гилри в блестящей карикатуре «Вынюхивание крамолы»
нарисовал Берка, гротескно увеличенный нос которого просунут в кабинет Ричарда
Прайса. Призывы Берка к организованному походу реакции против внутренних и
внешних революционных сил были полностью подхвачены подавляющим большинством
господствующих классов несколько позже, летом 1792 г.
Это был переломный момент в отношении широких кругов
буржуазии к французской революции и в их политической позиции вообще. Частично
этот поворот объяснялся ходом событий во Франции. В ходе войны с Австрией,
Пруссией и другими феодальными монархиями революционная Франция начала
одерживать блестящие победы. 10 августа 1792 г. король Людовик XVI был свергнут
с престола, и Франция была провозглашена республикой, французская буржуазия все
более решительно брала власть в свои руки, и надежды на ослабление Франции в
результате революции явно проваливались. Наоборот, освободившись от феодальных
пут, Франция могла превратиться в грозного конкурента и подорвать английское
промышленное и торговое первенство. Следовательно, материальные интересы
английских промышленников требовали не поддержки революции, а борьбы против нее
и толкали буржуазию в объятия крайней феодально-олигархической реакции.
Внутри Англии она также видела главную опасность для
себя не в господстве олигархии, а в растущей политической активности широких
масс народа, прежде всего рабочего класса.
|