|
Недаром одним из первых почитателей таланта Кина был
Байрон, а сам Кин, даже на вершине славы и богатства отказавшийся от общения с
людьми «высшего света», говорил, что он может терпеть общество только одного
лорда - лорда Байрона.
Джордж Гордон Байрон (1788-1824) вступил в
политическую и литературную борьбу своего времени двадцатилетним юношей,
имеющим за плечами годы учебы, раздумий, поэтических опытов. Принадлежа к
старинному, хотя и обедневшему аристократическому роду, он мог бы бездумно благоденствовать,
как это делала почти вся золотая молодежь его эпохи.
Но Байрон с юности жил бурными событиями своего века:
он создавал вокруг себя атмосферу широких общественных и эстетических исканий,
хотя и не отказывался от «света» и образа жизни людей своего круга.
Широкую литературную известность он приобрел первыми
песнями знаменитого «Паломничества Чайльд-Гарольда», которые вышли из печати в
1812 г. Эта поэма была написана во время длительного заграничного путешествия
Байрона: в его художественной палитре появились новые краски, а его поэтический
дар обогатился новыми впечатлениями; он видел и сражающихся против французских
захватчиков партизан Испании, и собирающую силы для восстания против турецкого
владычества Грецию, видел борющиеся народы, и мысль о народе как главной силе
прогресса, пусть в наивном и далеко не завершенном виде, начала облекаться
плотью вполне конкретных либо романтически отвлеченных образов. Предельно ясным
языком политической поэзии, которого Англия не слыхала до Байрона, он писал:
Испания, таков твой жребий странный! Народ-невольник
встал за вольность в бой. Бежал король, сдаются капитаны. Но твердо знамя
держит рядовой.
В «Восточных поэмах» («Корсар», «Лара» и др.) действует
одинокий герой - бунтарь, выписанный целиком в духе поэтики романтизма, но этот
герой обладает несгибаемой волей, могучими страстями, способностью к действию,
весь смысл его жизни - в борьбе, хотя он и обречен на поражение, поскольку он
одинок. Конечно, в этих поэмах, как и во многих других произведениях,
сказывается и слабость байроновского романтизма, его крайний индивидуализм,
причудливо переплетающийся с подлинно народной тенденцией. Но даже и эти
герои-одиночки своими страстными исповедями-монологами, своей ненавистью к
установленному общественному порядку призывают к борьбе, к самоотверженности,
решимости. Ярость людей, которые пока бессильны изменить существующий уклад
жизни, слышится чуткому читателю «Восточных поэм», она клокочет в сердцах Гяура,
Корсара и других героев. Поэтому романтизм Байрона и был революционным, поэтому
он и вызывал ненависть реакции и привлекал к делу общественного прогресса все
больше людей из народа. В то время Байрона, конечно, читали и в верхах
общества: гениального поэта казенной критике трудно было скомпрометировать в
глазах читателей, а общая атмосфера господства романтизма в литературе и
искусстве заставляла ожидать выхода нового томика стихов и светского юношу, и
мечтательную леди из провинциального поместья. Но Байрон, как и Шелли, нашел
себе вскоре наиболее благодарную и верную аудиторию именно в среде рабочих.
«Шелли, гениальный пророк Шелли, и Байрон со своей страстностью и горькой
сатирой на современное общество имеют больше всего читателей среди рабочих;
буржуа держит у себя только так называемые «семейные издания», выхолощенные и
приспособленные к современной лицемерной морали».- писал в 1845 г. Ф. Энгельс.
Не случайно имя Шелли стоит здесь рядом с именем
Байрона. «Революционер с головы до ног», как его называл Маркс, гениальный поэт
и мыслитель, стоявший на позициях, близких к утопическому социализму, Перси
Биси Шелли (1792-1822) вошел в историю английской и мировой культуры как
пламенный певец свободы, как великий новатор в искусстве слова. Выходец из
богатой дворянской семьи, питомец аристократического Итона, студент Оксфорда,
Шелли уже в отроческие годы выделялся в среде окружавших его ограниченных и
консервативных родственников и ученых педантов из Итона и Оксфорда. Философский
склад ума, склонность к самостоятельным оценкам коренных проблем бытия рано
привели его к мечте о преодолении социального неравенства. Огромное влияние
оказали на юного Шелли «Политическая справедливость» Годвина, «Права человека»
Пэна, труды французских просветителей. С Годвином Шелли вскоре познакомился, а
впоследствии вступил в гражданский брак с его дочерью - Мэри Годвин - одной из
образованнейших женщин своего времени.
Юношеские тираноборческие стихи и, в особенности,
открытое выступление против религиозного фанатизма вызвали такой гнев
университетского начальства, что Шелли был изгнан из Оксфорда.
Девятнадцатилетний бунтарь оказался не только вне университета, но и вне того
круга, в котором был воспитан: от него отвернулась даже ближайшая родня. Сам
Шелли впоследствии относился к этому переломному событию своей жизни без всякой
горечи. «Останься я там еще на несколько лет, они задушили бы во мне всякую
любовь к образованию, всякое желание уйти из стада скотов, подобных им», -
писал он Байрону. Избежав этой опасности, Шелли со всей энергией и страстью
борца окунулся в политическую борьбу. Его письма 1812 года - года подъема
луддитского движения - полны ужасающих картин нищеты. «Каким огнем воодушевляют
меня подобные зрелища!..» И Шелли изливает этот огонь на бумагу, строки его
стихов действительно написаны кровью человека, который задыхается от
негодования:
Продажно все: продажен свет небес, Дары любви, что нам
дана землей. Ничтожнейшие маленькие вещи,
Что в глубине, в далеких безднах скрыты, Все, что есть
в нашей жизни, жизнь сама, Содружество людей. Свободы проблеск И те заботы, что
людское сердце Хотело б инстинктивно выполнять - Все на публичном рынке
продается...
Конечно, Шелли не видел и не мог видеть на столь
раннем этапе капиталистического развития подлинного механизма капиталистической
эксплуатации, как не мог он понять и роли рабочего класса и путей борьбы за социальное
переустройство мира. Поэтому он и был романтиком и утопистом. Первая его поэма
- «Королева Маб» (1813) - типичная романтическая поэма. Это фантастическое
видение, связанное крепкими нитями с традициями английского народного
творчества. Сам жанр видения был использован еще в XIV в. У. Лепглендом в
«Видении о Петре Пахаре», а королева Маб - волшебница из средневековых народных
сказаний. Она-то и уносит душу спящей девушки Ианты в небеса и дает ей
возможность увидеть человечество прошлого, настоящего и будущего. Кровью и
страданиями народов полна история - следы их видны даже в великолепных
сооружениях древности.
Современное общество - «смесь феодальной дикости и несовершенной
цивилизации». Но наступит время всеобщего братства (и Шелли пытался описать
его), когда люди будут счастливы, нравственно чисты, миролюбивы... Уже этого
заключительного раздела поэмы, в котором поэт дает волю своей необузданной
фантазии и мечте о социальной справедливости, достаточно, чтобы понять, почему
Энгельс назвал Шелли гениальным пророком.
Таким образом, в годы наполеоновских войн усилилась
борьба демократических сил против политической и идеологической реакции; эта
борьба приобретала формы и прямых выступлений рабочего класса, и развития политического
радикализма, и, в особенности, роста элементов демократической культуры.
|