|
Новый мятеж кавалеров, пользовавшихся тайными
симпатиями пресвитерианского парламента, поставил перед Кромвелем и
индепендентами сложную дилемму. Ведь в конце 1647 г. было ясно, что Кромвель и
индепенденты не намеревались ликвидировать монархию; их главными противниками
стали народные массы, возглавляемые левеллерами. Но в то же время разбогатевшие
индепендентские представители буржуазии и нового дворянства не желали и
восстановления абсолютизма. Они были за монархию, но за такую монархию, которая
выполняла бы их волю. Следовательно, против короля надо было опять воевать,
чтобы заставить его согласиться на ограничение власти монарха, в противном
случае те результаты революции, ради которых буржуазия взялась за оружие, могли
быть утрачены. Однако воевать без поддержки левеллеров было невозможно,
поскольку солдатская масса шла за ними. А левеллеры продолжали требовать
принятия «Народного соглашения» в качестве основы будущей конституции, т. е.,
по существу, требовали республики. Бегство короля и новый мятеж вызвали
возмущение народных масс, и те, кто колебался между ограниченной монархией и
республикой, теперь сделали выбор в пользу республики.
Этот же выбор - с народом против короля - оказалась
вынужденной сделать и индепендентская верхушка.
Восстановив единство армии обещанием принять основные
положения «Народного соглашения», Кромвель двинул ее против роялистских и пресвитерианских
мятежников, по частям разбил их и повернул войска против главного оплота короля
- перешедших на его сторону шотландцев. Победа в этой кампании, которую принято
называть второй гражданской войной, досталась сравнительно легко. 17 августа
1648 г. Кромвель смелым и неожиданным ударом под Престоном наголову разгромил
20-тысячную шотландскую армию, взяв половину ее в плен. Теперь уже последняя
карта короля была бита. Для него эта катастрофа была тем более ощутимой, что в
апреле 1648 г. совещание руководителей армии под нажимом агитаторов приняло
решение: «Карл Стюарт, человек, запятнанный кровью, должен быть призван к
ответу за пролитую им кровь и за тягчайшие преступления против дела божьего и
этой бедной нации».
Теперь, после победы над мятежниками, надо было
осуществить это решение. Захваченного на острове Уайт короля под охраной
поместили в надежном месте. Но предстояло еще сломить сопротивление пресвитерианского
большинства парламента. Это оказалось делом нетрудным, так как соглашатели-пресвитериане,
продолжавшие переговоры с королем, не располагали никакой силой, кроме
формальных прав членов парламента. В условиях революции эта правовая сторона
дела не имела существенного значения. Армия опять, как это было в 1647 г.,
вступила в столицу, а 6 декабря 1648 г. полковник Прайд с небольшим отрядом не
пропустил в здание парламента около 150 пресвитериан. Хотя часть пресвитериан
была оставлена в палате, после «прайдовой чистки» индепенденты имели прочное
большинство. Долгий парламент 4 января 1649 г. провозгласил себя верховным
органом государства, т. е. превратился из органа сословного представительства
при абсолютном монархе в республиканский парламент. Назначенный им верховный
суд под давлением армии вынес Карлу I смертный приговор, и 30 января 1649 г. король
был казнен. Это был кульминационный пункт революции, ее победа, достигнутая,
как отмечал Энгельс, «исключительно благодаря вмешательству... йоменри и плебейского
элемента городов».
Установление республики с однопалатным парламентом
было пределом индепендентских уступок. Одновременно они использовали сосредоточенный
теперь в их руках государственный аппарат для подавления, а затем и
окончательного разгрома левеллерского движения. Именно в ходе этих событий
буржуазно-дворянский блок, даже в лице своей более решительной, индепендентской
части, переродился из революционного в контрреволюционный. Когда Лильберн
обрушился на новых хозяев страны с гневным памфлетом «Новые цепи Англии», он -
борец за республику - был брошен правительством республики в тюрьму. В борьбу
за последовательное проведение в жизнь принципов «Народного соглашения», в
частности - за всеобщее избирательное право, включились армейские левеллеры. Не
менее шести полков восстало в конце апреля - начале мая 1649 г., но это
восстание было жестоко подавлено Кромвелем.
Это был конец левеллерского движения, которое
распалось не столько из-за неблагоприятного соотношения сил, сколько из-за
своей внутренней слабости и противоречивости: движение, не сумевшее подняться
до защиты интересов крестьянской массы копигольдеров, было обречено на
поражение; оно само лишило себя опоры. Как раз в разгар борьбы весной 1649 г.
Лильберн и другие вожди движения отмежевались от сторонников действительно
демократического решения аграрного вопроса. А такие сторонники в Англии были,
причем именно в начале 1649 г., в первые месяцы республики, они проявили
тенденцию к самостоятельной борьбе. Это были «истинные левеллеры», или диггеры-копатели.
Они представляли интересы самых низов английского общества - рабочих, батраков,
коттариев, о судьбе которых не желали думать мелкобуржуазные демократы -
левеллеры. В последнем варианте «Народного соглашения» левеллеры даже исключили
их из числа лиц, которым должно быть предоставлено избирательное право. Между
тем, по весьма приблизительным подсчетам исследователей, из 5,5 млн. населения
Англии свыше 2,5 млн. относились именно к этой категории.
Диггеры были единственной группировкой той эпохи, требовавшей
не только правового и политического равенства, но и равенства экономического.
Их идеолог Джеральд Уинстенли, излагая в 1649 г. взгляды своих сторонников
Совету армии, говорил: «Мы знаем, что Англия не может стать свободной
республикой, пока все бедняки не будут свободно пользоваться землей... Нельзя
упразднить и королевскую власть, пока она является орудием в руках лордов
маноров». В это же время группа диггеров опубликовала декларацию; в ней
подчеркивалось, что «установление, называемое частной собственностью», является
«причиной всех войн, кровопролитий, краж и поработительных законов, которые
держат народ в нищете». Исходя из того, что свобода не будет достигнута, пока
«земля не будет бесплатно освобождена от собственников и не сделается общим сокровищем
для всех ее детей», группа диггеров во главе с Уинстенли вспахала пустошь на
одном из холмов графства Серри. Движение было быстро подхвачено как в этом, так
и в соседних графствах. Деревенские бедняки копали землю (отсюда их название -
копатели), намереваясь коллективно обрабатывать ее. Как своими практическими
действиями, так и в особенности их идеологическим обоснованием диггеры
поставили себя наголову выше всех партий и группировок того времени. Они
заглянули далеко вперед - в будущее без эксплуатации и частной собственности.
Свои идеи Уинстенли изложил в утопическом произведении «Закон свободы». Именно
потому, что диггеры в своих мечтах выходили далеко за пределы буржуазной
революционности и буржуазной демократии, они стали наиболее последовательными
выразителями интересов крестьянской и плебейской массы, боровшейся за
превращение копигольда во фригольд, за доведение до конца
буржуазно-демократической революции.
Вся мощь аппарата индепендентской республики
обрушилась на диггеров. Весной и летом 1649 г., а также на протяжении 1650 г.
диггеры подверглись жестокому разгрому, их посевы были уничтожены, хижины
разрушены, сами они оказались в тюрьмах либо были разогнаны. Все категории собственников
- от крупного землевладельца и купца до мелкого фригольдера, дрожа за свои
земли, капиталы, привилегии, видели в движении диггеров главную опасность, и
даже левеллеры от них отмежевались. Вот почему Кромвель без особых затруднений
справился и с левеллерскими восстаниями, и с движением диггеров.
Попытки народных масс, представленных левеллерами и
диггерами, добиться дальнейшего развития революции, таким образом, не
увенчались успехом. Победивший буржуазно-дворянский блок повернул оружие против
народа, силами которого и под давлением которого революция победила. Весна 1649
г. была и периодом наивысшего подъема революции, и началом ее конца.
|