|
Владельцы магазинов не выглядят настоящими
владельцами. Кажется, что они таковыми лишь притворяются. Так же и люди,
катящие по дороге тачки: они словно бы катят тачки не для того, чтобы
заработать деньги, а для собственного удовольствия. Американская религия,
покоряющая Англию, в Ирландии не имеет ни малейшего шанса. Те верят в святость
производства. В отличие от американского производителя, католику почти
невозможно поверить в то, что производство нового вида зубной пасты или
безопасной бритвы является благодеянием для человечества. Эта неспособность
поверить в духовный триумф работы делает Ирландию ненавязчиво отстраненной. В
этой неспособности отражается внимание к человеческой личности.
В Англии и в других странах, ценящих материальное,
человека рассматривают в первую очередь как бакалейщика, предпринимателя,
санитарного инспектора и только потом как человека. По воскресеньям мы с
изумлением смотрим на полицейского, переодевшегося в гражданскую одежду и
ведущего за руку детей. В Ирландии все не так. Таможенник здесь — прежде всего
мистер Кейси, а то, что он служит на таможне, — дело десятое!
Если ирландец хочет разбогатеть, ему нужно покинуть
родину и стряхнуть с себя почти восточную отстраненность. Из-за этой
отстраненности ирландцы и кажутся нам людьми несерьезными. Их отношение к жизни
приводит материалиста в ярость. Он считает, что это лень. Но ирландцы не
ленивы, они несерьезны, неактивны, метафизичны. В ирландской жизни ощущается
наполовину грустная, наполовину веселая субъективность, это-то и придает стране
облик задумчивой отстраненности.
Жестокое и циничное подчинение человека машинам —
проклятие индустриальных государств. Может, Ирландия и бедна, но, по крайней
мере, ее плоть и кровь не унижены тиранией механического, неотделимой от
производства современного богатства.
Одним из последствий небрежного отношения Ирландии к
работе является то, что эта страна полна забавных паллиативов. Предметы, давно
отслужившие свой срок, приспосабливаются для функции, к которой изготовители их
не предназначали. Старая входная дверь закрывает прореху в ограде, обрывками
веревки подвяжут какой-нибудь древний мотор, и он невероятным образом продолжит
работу; ничто — на вид старое и бесполезное — не выбрасывается. Механическая
неэффективность, позор современного мира, ирландцу представляется отличной
шуткой. Ирландец, подобно ребенку, часто сделает вид, будто машина работает,
хотя она безнадежно испорчена. Это свойство ирландца красиво иллюстрирует
рассказ, приведенный в книге Дж. Молони «Загадка ирландцев»:
На домике у моря висело объявление «Соленые души
Кэссиди». Туда и направилась ни о чем не подозревающая англичанка. Мистер
Кэссиди провел ее в salle de bain и объяснил процедуру. «Вы
потянете за эту велевочку, мадам, и вода на вас польется свельху. О да». Дама,
предварительно раздевшись, вошла в кабинку и «потянула за велевочку». Каскад
соленой воды обрушился сверху, но промахнулся, не долетев на фут до купальщицы.
И вдруг до англичанки донесся голос: «Встаньте немного в столону, мадам,
пожалуйста». Сверху из люка на даму смотрело доброжелательное лицо мистера
Кэссиди в обрамлении золотистых бакенбард. В руках он держал большое ведро
воды. Кэссиди приготовился к залпу, ожидая, когда купальщица встанет на линию
огня.
Как я уже пытался объяснить, у ирландцев дар к
импровизации!
|